Став родителем, мы уже не можем смотреть на мир прежними глазами, мы видим его через призму материнства. И не только потому, что этого так хочет женщина. Просто мир не даст ей забыть, что значит быть матерью. Что значит быть работающей матерью, матерью-одиночкой, матерью особенных детей, многодетной мамой. Быть любой мамой – элементарно страшно.
Мы к этому приходим неосознанно, увидев две полоски на тесте. С этих самых пор начинаются приключения в стране материнства. И тут будут и умилительные улыбки малыша, его звонкий смех, и походы в поликлинику, больше похожие на военные действия, и безумные гонки в подготовке к первому классу. И все придется решать самостоятельно, брать на себя большую ответственность, бороться с усталостью и эмоциями, переступать через свой страх сделать что-нибудь не так.
Конечно, никто не отменяет счастье и радость материнства. Но о своих страхах и сомнениях тоже стоит говорить.
Экзистенциальный ужас материнства
Давно хотела попробовать написать про это:) В обществе нашем как-то все больше встречается отношение к материнству как к долгу, как к некой жертве, как к некой беспечности, как к чему-то инвалидизирующему. Хотя официально об этом никто, конечно, не говорит: официальная версия говорит совсем другое. Но проклятая реальность просачивается через чахлый фасад уважения к женщине-матери и всеобщего детолюбия.
Ошибкой было бы полагать, что мы, женщины из этой культуры материнства, лишены страхов. Иначе не было бы стольких форумов с отзывами о роддомах, родах, обсуждений в разных сообществах всего на свете – от соплей до игрушек, где в многочисленных комментариях матери ищут поддержку и сочувствие.
Предметы ухода за детьми не закупались бы нами в таком огромном количестве, чтобы с облегчением продаваться в неиспользованном виде. Матери, которые кормят ребенка после 2 лет, не осуждались бы частью сограждан, а матери, носящие детей в слингах, не вызывали бы столько удивления, граничащего с брезгливостью. И не было бы форумов на тему “Как лучше ответить, если тебя учат воспитывать твоего ребенка”.
Быть матерью реально страшно. Это уязвимость. Уязвимость прежде всего на биологическом уровне: здоров/нормален мой ребенок? Что сделать, чтобы он был еще здоровее (битва прививочников с антипрививочниками)?! Уязвимость в экономическом смысле: женщина теряет годы стажа, который засчитывается только в количестве 1,5 года на ребенка, теряет самостоятельный доход, теряет карьерные перспективы, квалификацию. Ей приходится или бросать карьеру, или бросать ребенка. И наличие этого выбора – страшно.
Быть матерью страшно еще и потому, что в обществе нормальным считается, что женатый мужчина, чья жена беременна или плохо выглядит из-за вечного недосыпа, ищет секса за пределами семьи. Порицают женщину, потому что она плохо за мужем ухаживала, а не мужа, что он довел свою женщину до такого состояния, оставив ее без помощи.
Мать уязвима еще и потому, что окружающие, друзья, родственники, как сговорившись, не считают ее тревогу чем-то осложняющим жизнь, а то и вовсе пропадают с горизонта: она-де только о какашках и соплях говорит, сумасшедшая клуша.
В конце концов, носить и рожать ребенка элементарно страшно: женское тело видоизменяется, через него проходит ребенок с головой диаметром около 10 см, а до этого – несколько часов схваток, которые иногда проживаются мучительно, в одиночестве.
А потом оказывается, что ребенок вовсе не такой, каким он казался на экране аппарата УЗИ. Он странного вида поначалу, он кричит, он что-то требует. Вырастая, он совершенно не похож на мальчика/девочку с картинки в журнале. Он что-то ломает, обливается молоком, крошит печенье, разбрасывает игрушки, не дает гостям свои кубики, боится собак и не может без воплей уйти с площадки, на которой гуляет уже 4 часа.
Оказывается, что понятие “мы же договорились” не работает: ребенок может устроить истерику в общественном месте, хотя его к этому готовили. Ребенок может сказать грубость важному для вас взрослому. Ребенок может начать тупить в момент, который вы наивно представляли моментом вашего материнского триумфа. Ребенок может забраться в чужую сумку, а вы – получить скандал. Он плачет, он требует, он отказывается есть кашу, а хочет есть только печенье.
Мать несет эту ношу, и никто не спрашивает, как ей там, – удобно ли? Она должна скрывать, что ей страшно, что она может причинить боль своему ребенку или вообще испортить ему жизнь. Мать должна делать и давать самое лучшее своим детям, отрезая от себя фунты мяса. А если не хочет отрезать – она плохая мать.
Это очень, очень страшно. Не говоря о том, что страшно выйти на улицу, потому что там машины, страшно оставить ребенка на площадке, потому что там маньяки, страшно отдать бабушке, потому что она накормит аллергенами и будет приступ.
Но самое страшное не это. Самое страшное – что нельзя бояться. Нужно делать морду кирпичом и переть на баррикады. А кто не прет – тот плохая, очень, очень плохая мать.
И этот текст – лишь небольшая часть того, что я бы хотела сказать на тему экзистенциального страха материнства.
