Она выросла в Америке, но с раннего детства знала: где-то в России осталась ее кровная семья. Лена мечтала найти и обнять своих родных.
«Я чувствовала, что они нужны мне. Без них моя жизнь была неполной».
Обычное счастье
Я всегда знала, что меня удочерили, и в этом не было ничего странного. Наше прошлое – часть того, чем мы являемся, и это не делает нас какими-то другими. Мне и моему брату, он тоже приемный, рассказывали: наши мама и папа оставили нас, потому что любили, потому что хотели сделать как лучше. Я знала, что у меня где-то есть сестра, и всегда включала и ее, и кровных родителей в генеалогическое древо, когда рисовала его для школы.
У меня было обычное счастливое детство: спорт, кружки, гости, друзья по выходным, отпуск всей семьей. Мои приемные родители – потрясающие люди, они нас, детей, очень сильно любили. У нас много хороших общих воспоминаний, которые есть, наверное, в любой другой семье. Правда, мне пришлось бороться с гепатитом, так что я часто находилась в больнице.
Я родилась в России. Знаю, что родилась раньше срока, вес при рождении был всего около полутора килограммов, и с серьезным диагнозом. В какой-то момент маме предложили отказаться от меня.Я родилась в России. Знаю, что родилась раньше срока, вес при рождении был всего около полутора килограммов, и с серьезным диагнозом. В какой-то момент маме предложили отказаться от меня.
В доме ребенка я прожила несколько месяцев, пока за мной не приехали мои приемные родители. Они удочерили меня в очень раннем возрасте и всегда учили не думать плохо о биологических родителях. Кровная семья – часть меня, и это навсегда.
Не помню, в какой момент я подумала, что да, я сделаю это. То есть найду свою кровную семью. Наверное, мне было около десяти лет. В то время у нас появился компьютер, и я могла самостоятельно выходить в Сеть. Возможность узнать что-то о своей семье меня всегда очень волновала. И теперь я уже могла с чего-то начать. Помню, как я в подробностях рассказывала обо всем этом своей маме Линде. Она была рада за меня, потому что знала, как мне этого хотелось.
«Здравствуй, доченька!»
И вот я начала вбивать имена своих кровных мамы и папы (они были указаны в моем свидетельстве о рождении) в поисковик. Найти получилось далеко не сразу. Иногда опускались руки и я делала перерыв в поисках. Но все же несколько раз в месяц я бралась за дело и вбивала имена, просматривала различные сайты и телефонные книги.
Мама Линда помогала мне, но предупреждала, чтобы я не рассчитывала на многое, ведь неизвестно, что случится. Я очень нервничала. Не было уверенности в том, что я им понравлюсь, что они вообще еще живы, что помнят меня. Не знала, как отреагирую, когда встречусь с ними, потому что не представляла, с кем я встречусь. Помню, как печатала их имена в строке поиска, а потом нервничала и стирала.
Было очень-очень страшно. Однажды я записала видеообращение с просьбой о помощи, запустила его в соцсети, его многие перепостили, и вдруг приходит сообщение от такой же, как я, удочеренной из России девушки. Она написала, что очень хочет мне помочь, я выслала ей копию сертификата о рождении и, спустя немного времени, получила сообщение от отца и от моей сестры Кати.
Папа писал: «Я уже и не надеялся тебя когда-нибудь увидеть, доченька! Когда ты родилась, время было очень трудное, работы не было, заводы закрывались, людей сокращали, мне приходилось разными способами добывать на жизнь…»Папа писал: «Я уже и не надеялся тебя когда-нибудь увидеть, доченька! Когда ты родилась, время было очень трудное, работы не было, заводы закрывались, людей сокращали, мне приходилось разными способами добывать на жизнь…»
Так получилось, что папа оказался в тюрьме, мама осталась совсем одна с двумя маленькими детьми, кормить нас было нечем. Ее уговорили временно отдать нас – меня и старшую сестру Катю – в дом ребенка. Она согласилась. А потом подписала и согласие на удочерение, потому что ее убедили, что в нашей стране нет ни лекарств, ни врачей, которые могли бы меня спасти. Даже если я выживу, будет много проблем и так далее.
Отец с мамой не были расписаны, и у отца не было никаких юридических прав на меня. Поэтому, когда он узнал, что меня уже удочерили, ничего не мог поделать. «Я мог только молиться за тебя! Слава богу, ты нашлась, это чудо!» Когда я впервые увидела его фотографию, была шокирована. Мы так похожи! Первое, что я обнаружила – у него есть «мыс вдовы». Меня всегда интересовало, откуда он у меня, и я, наконец, это узнала.
Друзья говорят, что я – папина копия: у меня его глаза, волосы, нос, форма лица. А вот фигура, говорят, больше похожа на мамину. Мама умерла пять лет назад. Это так больно, что мы не встретились. Мы с отцом и Катей начали переписываться. Приходилось использовать онлайн-переводчик, потому что я не говорю на русском, они не знают английского. Катя подписалась на мой Instagram, мы подружились в Facebook, наконец, осмелились и пообщались по Skype.
Поначалу было безумное смущение и неловкость. Но когда мы поняли, что мы семья, что между нами настоящая родственная связь, то уже начали общаться более свободно. Болтали, обменивались смайликами, узнавали интересы друг друга… Катя сейчас живет с отцом, учится на банкира.
Я очень хотела увидеться с ними не только по Интернету. Но лететь в Россию очень дорого. Наша семья не могла себе этого позволить. Тогда мы придумали устроить в моей школе ярмарку печенья. Я испекла его дома, нарисовала плакат, который объяснял, зачем мне нужны деньги, и все мои знакомые и одноклассники покупали печенье и радовались за меня.
Так удалось скопить часть суммы. Кроме того, я снова записала видео, в котором говорила, как я мечтаю повидать своих родных, и выложила в Сеть. Люди узнавали мою историю, переводили деньги. В конце концов настал день, когда все деньги были собраны и мы с моей приемной мамой купили билеты. Ночью накануне вылета я не могла спать. И вот, наконец, мы встретились…
Я знаю, кто я и откуда
Отец не говорил «прости». Наверное, и не должен был. Он очень сожалеет, что нам пришлось разлучиться, но мы оба понимаем, что останься я с ними, могла бы, наверное, вообще не выжить. А так – он знает, что удочерение дало мне гораздо лучшую жизнь, приемные родители любили меня и заботились обо мне. Он постоянно благодарил мою приемную маму Линду по Интернету. И потом лично, когда мы увиделись, обнимал, говорил спасибо. Мы провели несколько чудесных дней вместе. И теперь, конечно же, я хотела бы видеть их еще, хотела бы развивать наши отношения.
Я поняла, что моя биологическая семья меня очень любит и мы будем держаться рядом. Мы с сестрой уже стали лучшими подругами, и я не хочу, чтобы эта связь снова потерялась. Я поняла, что моя биологическая семья меня очень любит и мы будем держаться рядом. Мы с сестрой уже стали лучшими подругами, и я не хочу, чтобы эта связь снова потерялась.
Сейчас я счастлива, потому что точно знаю, кто я и откуда. Эти два вопроса я задавала себе каждое утро, когда просыпалась. Я никогда не чувствовала себя целой. Всегда чего-то не хватало, все эти долгие 20 лет. И теперь, когда я знаю, что у меня есть биологическая семья, что они меня любят, что я их люблю, что я могу поговорить с ними, увидеть свое отражение в них, когда я точно знаю, откуда я, я больше не чувствую себя потерянной. Люди сейчас часто говорят мне, что я выгляжу счастливой, что я вся свечусь, и это правда.
Великий опыт
Сейчас я получаю диплом трудового терапевта. А еще работаю сиделкой несколько дней в неделю у молодой женщины-инвалида. Мне нравится работать с такими людьми, они приносят мне неподдельную радость. Вообще я всегда говорю, что «полна жизни». У меня всегда масса положительной энергии, я всегда смотрю в будущее, я любящая, заботливая, открытая. Моя приемная мама научила меня смотреть на мир позитивно, и мне кажется, именно благодаря этому я могу быть сильной и добиваться того, что мне нужно.
У меня был гепатит на протяжении 18 лет, и я была частым гостем в больницах. Мне пришлось иметь дело с неизвестностью, с тем, что я не знала, кто я.
Мне пришлось столкнуться с давлением общества, в которое ты не всегда можешь вписаться, потому что ты приемный ребенок.
Было много всего. Однако я одержала победу, вылечилась, у меня отличные друзья и родственники, каждый день я выглядываю в окно, вижу траву, деревья, счастливых людей, и, честное слово, я очень ценю свою жизнь.
Недавно нашу историю сняли для программы «Разлученные с рождения», ее покажут в сентябре на канале TLC. Думаю, это важный проект, потому что истории, подобные моей, открывают глаза и согревают сердце. Мой совет всем приемным семьям: говорите детям правду, в этом нет ничего плохого.
Вы спасли жизнь этому ребенку, и он заслуживает того, чтобы знать об этом. Он также заслуживает того, чтобы знать, откуда он. Скажите ребенку, что он приемный, признайте это, обнимите его – это лучшее, что можно сделать. Потому что, если честно, быть приемным ребенком – это потрясающе. И быть приемным родителем – великий опыт. И здесь нечего стыдиться.
